с.158.

Г. А. Ниргунеев

Две сказки талочских эвенков*1

Т. Т. Торгонов. Хулугли. Талоча

1. Сказка

[нимнгакавун]

Пташечка летала. „Солнце отправляюсь смотреть", - сказала. Летала, летала - вверх, ветер сделался. Там крылышки износила, упала. Упала на тальник, задницу занозила. Как-то делая, сорвалась с кустика. „Куст, куст, ведь коровам скормлю". К коровам отправилась. „Ну, коровы, коровы, кустик съешьте!" - „Мы-то свою траву не можем кончить". - „Коровы, коровы, ведь волкам скормлю вас". К волкам отправилась. К волкам пошла. „Волки, волки, коров съешьте". - „Свое мясо не кончим". - „Волки, волки, ведь начальников заставлю выстрелить!" (Пошла к начальникам, стала просить волков убить, те сказали:) „Мы свой жир не можем поднять, (не только) волков итти стрелять". - „Ведь мышей заставлю (вас) загрызть". К мышам пошла, к мышам шла. „Эй, начальников жир сгрызите, мыши!" - „Свои запасы не можем кончить".

Рассердилась пташечка, ветер сильный напустила. Перепугались те. „Теперь пойдем грызть", - мыши сказали. „Теперь пойдем стрелять!" - сказали. „Пойдем есть коров", - волки сказали. „Пойдем жевать", - сказали коровы. Кустик кончился.

________________________

*1 Приводимые здесь сказки записаны русской транскринцией эвенком Г. А. Ниргунеевым в 1936 г. на левом притоке верхнего Витима  Витимо-Олекминского национального округа. При переписывании принятой в настоящем сборнике транскрипцией все особенность талочского говора были сохранены. Ред.

с.159.

Г. Г. Торгонов. Хулугли. Талача

2. Голый человек

Человек голый шел, не знает, откуда родился. Шел, шел - девушку встретил, поздоровался. Не разговаривая даже, та змеей стала. Шею его обвила. Как делать, недоумевая идет. Идя, другого человека встретил. Тот спросил: „С ношей идешь?" - сказал. Тот себя осмотрел - ноши нет. „Хотя и нет, - сказал, - ноши". Тот сказал: „Вот на шее-то". - „Никак сбросить не могу". Тот туда пошел, три ветки сломал, ветками ударил ту змею. Та развилась, да и скрылась. Те веточки отдал тому человеку: „Если чего-нибудь случится, вспомнивши, ударь". Тот, веточки держа, ушел. Тот, идя, на скале дом нашел, на замке дверь. Веточками, вспомнивши, ударил, замок свалил. Вошел, темнота. Ощупывая пошел, опять дверь нашел, вспомнивши ударил, замок сам упал.

Очень светло когда вошел, жеребец ржет, привязанный, сеном покормил. Взглянул, опять дверь с замком. Опять ветками ударил, замок упал. Вошел, собака хочет укусить, привязанная. Там мясо. Тем мясом покормили собаку. Опять дальше с замком. Ударил - упал. Вошел опять свет. Перед ним трехголовый человек идет, встретил, поздоровался. Тот спросил: "Жеребца-то покормил? собак также покормил?" - „Покормил", - тот сказал. Так повел, напоил, хотя и нагой, пожалел. „Хороший человек есть, навестил меня, за это я тебе помогу. Это рубашка, это штаны, это пальто, это сапоги, это сабля, это жеребец ржущий. Ну, иди теперь, если что-нибудь нехорошее будет, одежды, не снимай".

На жеребца верхом сел, ушел, не зная все-таки, куда итти. Уехал, конь (куда) вперед шел. Далеко ли, близко ли ехал, город нашел. Тот взял (да) к хану поехал. Тот собрался воевать, воевать. С одной дочерью (был). „Если

с.160.

поможешь, после войны дочь отдам". Он согласился, поехали воевать, он, главным  сделавшись, впереди шел. Саблей своей рубит (и) рубит, конь (попавшего) грызет (и) грызет. Тот народище кончили, вернулись к хану.

Дочь его взял старшую. Дочь с другим ханским парнем знакома. С парнем сговорились, того человека чтобы убить. Баню затопили, силу его знают, в одежде сила его, захотели сходить в баню. В бане с парнем договорились. Тот тоже в баню пошел человек. Человек одежды свои снять боялся, в одежде захотел мыться. Девушка (жена его) соблазнила, одежды чтобы снял. „В одежде помоюсь", - сказал. „Ведь соединимся, супругами мы будем. Раздевшись, мойся". Снял, да тут положил. Пока снял, пока мылся, набросился парень. Одежды надел, саблей хорошей его голову отрубил, на мелкие куски разрубил, в куль набил, на хвост жеребца привязал куль. Жеребца отпустил. Жеребец к хозяину своему скрылся. К хозяину пошел, у трехголового снаружи (около дома) заржал. Трехголовый хозяин услыхал. Услыхавши, вышел, что ржет. „Мои жеребенок". Вышел к нему, жеребец ржет. На хвосте его для чего-то куль привязан. Куль отвязал, посмотрел - человека бывшего тело. Вытащив, посмотрел: действительно раньше (был) человек. Давай вытаскивать, как был сложил, слюну положил, по кускам слепил. Человек мертвый стал, подул, вдруг тот очнулся, встал. Трехголовый спросил: „Долго ли спал, говори?" - „Долго спал", - сказал тот. Потом трехголовый закричал: „Я ведь тебе говорил же, чтобы одежды не снимал. Предупреждал - ошибся. Эту обиду вороти". - „Как же ворочу", - сказал второй. Трехголовый: „Я помогу опять". - „Если поможешь, помоги", - тот сказал. В золотого жеребца превратил. На отнявшего жену, на пастбище его ушел, золотым жеребцом ставши. Пасся, пасся, узнали вдруг, золотой жеребец ходит. К колдунам пошли. Колдуны сказали: „Прежний человек, на мелкие куски разрубите, в огне сожгите". Так когда говорили, одна девушка слышала. Туда к золотому жеребенку побежала, к жеребенку пришла. „Люди тебя убить, сжечь собираются". - „Пусть убьют, пусть сожгут", - сказал, - „только, меня если любишь, приходи. В первый раз когда ударят, кровь потечет, ту (кровь) землею покрой".

с.161.

Вот пошли убивать, девушка с ними пошла. Многие будучи пошли. Впервые когда ударили, кровь потекла, немножко той спрятала девушка. Изрубили да на мелкие куски, в огне сожгли, ушли. Долго ли, мало ли было (прошло). Потом золотая сосенка выросла. Потом вдруг люди нашли золотую сосенку, хану сообщили. Хан к колдунам. Колдуны сразу сказали: „Прежний человек, на куски разрубите, в огне сожгите". Девушка опять услыхала. К сосенке побежала: „Тебя опять сжечь собираются". - „Когда рубить станут, ты приди, рубнут когда, щепка отскочит, ту спрячь".

Пошли рубить. Разрубили, в огне сожгли. Первая щепка когда отскочила, спрятала девушка. Пошли, разрубивши, сжегши.

Долго ли, коротко ли жили. Потом тогда, золотой голубкой сделавшись, прямо по улице потел. Его убивший ханский парень, жену его отнявший, увидел: „Вот золотая голубка". Вот голубку стал гонять, сильно гонял, не сходив даже к колдунам.

Почти догнал, тот все ходит, пытается схватить хан. Так по озеру поплыл, скрылся. Парень, одежды снявши, поплыл, гонял. Тогда голубка вверх улетела да на одежду его села, человеком стала. Одежды надел, быстро побежал, разбил на куски, в огне сжег.

К прежней жене побежал, зарубил на мелкие куски, в огне сжег. К колдунам пошел, разрубил на куски, в огне сжег. Прежнюю девушку, щепку спрятавшую, взял. Ханом в том же городе жить стал, народа того ханом стал.