Долганы. Попов, 1937. Шаманские легенды № 1-6

Шаман и колдун

(с.51-54)

Один многодетный шаман жил. Прозорливый - дома сидя, весь свет он видит, все равно как будто по улице ходит. Покрышка чума у него вся в дырьях, - до того беден! Однажды этот шаман сел на санки, поехал. К чуму одного богатого человека приехал; вокруг много оленей ходит; рядом увидел - около чума одна запряжка оленей стоит. Вошел; старик со старухой сидят, одного человека гостем имея, оказывается. У хозяина-человека вся кожа к костям пристала, глаза на лоб вылезли - так исхудал! Вот этого человека гость - богатый купец, оказывается; собирая свои долги, около огня сидит. Долг сполна получил, ничего не оставив.

На это хозяин-человек, без ничего оставшись, как видно, купца упрашивает:

- Дай хотя бы еды для пропитания! - говорит.

Купец сказал:

- Нет, я тебе ни одной копейки в долг не поверю. Ты бездетен; может не сегодня-завтра умрешь, кто же тогда твои долг мне уплатит? Если что после вас и останется, много людей найдется, говорящих: "это наше!"

Вот гость сказал про шамана:

- Вот этот видно бедный человек, имеющий много детей; я ему сколько угодно в долг дам; если самому уплатить не удастся, после дети его уплатят.

Сказав это, несмотря на уговоры, уехал. Услыхав это, шаман-человек вот к тому купцу отправляется. Купец к нему сильно-сильно благоволит, угощает и почести воздает. "Что возьмешь?" говоря, все товары свои раскладывает. Шаман, боясь залезать в долги, совсем немного берет; немного чаю, немного табаку только взяв, домой уехал. Через сколько-то дней шаман обратно приехал. Половиной пушнины той, что промыслил, купцу весь долг сполна заплатил, а на другую половину чего пожелалось взял, - всякого разного товару. Вот у купца таким образом несколько раз товар забирая, понемногу то шкурку, то еще что-нибудь отдавая, сам стал купцом. Однажды у купца женщина сильно захворала. Тогда купец, приехав к шаману своему, стал просить:

- Избавь, защити.

Шаман, говоря "не смогу", несколько раз отвечал. Купец его все же увез. Шаман, камлая, женщину эту исцелил. Ну, купец только на руках не носит шамана! Однажды шаман со свободными оленями к другу своему купцу в гости приехал. При этом почестей, уважения со стороны купца было много. Шаман с купцом угощались, сидели. Вот когда сидели, купец его говорит:

- Вот за мною следуя, в эту страну пришел с рваными ноздрями русский поселенец. Вот т этого поселенца царь не мог добиться признания никакою казнью.

После этого, когда продолжали есть, с рваными ноздрями русский вошел. И "здорово" не сказав, и ни слова не промолвив, напротив на лавку, скрестив руки, уселся. Посидев, с такими словами был:

- Вот ты лесной страны шаман, значит. Раньше у меня нос такой же был, как у тебя. Но вот царь, пытая, на губе сальную свечу зажигая, нос мой насквозь прожег. Я русский поселенец и сам колдун *1. С детских лет ни на одного человека хорошо не смотрел; на тебя только тепло посмотрел! Завтра я в гости в один город отправлюсь. В том городе три шамана живут в трех отдельных домах. Сначала, к большому шаману войдя, погощу, там накормят; поев, губы оботру. Вот, вытерев губы, выйду и дверь закрою; этот шаман умрет. Затем у среднего шамана погощу. От него выйду, он умрет - и только. Затем погощу у младшего шамана, он умрет - и только. Вот когда они трое умрут, город, в котором они живут, весь вымрет, ни одна собака даже не останется. Из того города к тебе на санках приедут. Ты не вздумай им камлать ехать; - умрешь и только! Я поедать буду их. Затем на другой день второго города жители умирать начнут. От них за тобой санные приедут; не вздумай ехать, - если поедешь, умрешь, - я буду их поедать! Затем третьего города люди умирать будут. От них санные приедут; не вздумай к ним ехать, - умрешь и только.

Так сказал и вышел. Правда, когда шаман, приехав домой, лежал, приезжали за ним санные; но он, побоясь, оставался дома. Вот те три города вымерли. Вот шаман живет благополучно. Через несколько лет шамана к одной больной женщине позвали. Он туда поехал. Вот приехав, камлая духа ее болезни, злого духа абаасы поймал. Когда он поймал, абаасы с такими словами был:

- Ну вот, ты меня поймал: я русского поселенца безносого абаасы. Ты думал, что он потерялся? Я даром, что не он сам, его тень, - я на тебя пожалуюсь. Что скажет, узнав, что шаман женщину эту поправил?

Затем, в молнию превратившись, шаман море увидел: на большой-большой лодке, с широким ртом человек, смеясь, плывет; два гребца у него, из рода богатырей абаасы. Тогда, в туман превратившись, шаман закрывает море. Плывущий человек:

- Смотрите, не ошибитесь пристать к тому мысу, куда направляемся, - говорит.

Затем шаман, в молнию превратившись, падая, шаманской стрелой их насквозь прободает: и колдун, и лодка, и богатыри - все рассыпалось. Колдун на дно моря спустился. Затем через сколько-то времени вынырнул и со словами:

- Вот ты меня осилил, значит. Мое бессмертное дыхание ты убил; вот оно не воскреснет; хитростью не предупредив, ты пришел! Я раньше и на три, и на семь дней умирал, и бессмертен был, воскресая. Ныне прощай, больше не возвращусь. Вот я ожил, чтобы с тобой проститься, прощай! - так сказав, утонул.

Шаман, благоденствуя, жить остался. Так шаман победил колдуна.

_____________________________

*1 Русские колдуны (а колдуны, по мнению долган, бывают только русские) считаются очень страшными, иногда они превосходят по своей силе даже самых больших-"окно земли" шаманов (см. "Указатель слов и оборотов речи").

Как шаманы превратились в гусей и в рыбу

(с.54-57)

Однажды осенью сидели люди у чума и, от нечего делать, разговаривали. В это время пролетели большая стая гусей. Посмотрев, молвили:

- Куда-то они улетают?

Среди сидевших были два шамана. Люди, шутя, стали спрашивать друг друга:

- Ты бы полетел за гусями?

На это один сказал:

- Вот, наверное, наши шаманы сумеют.

- Да, если бы разрешили власти, я попытался бы улететь, - сказал один шаман и спросил другого:

- Ты полетел бы со мной?

- Давай, попробуем, - отозвался тот.

Попросили позволения у князя. Тот ответил:

- Я ничего советовать не буду. Если скажу: улетайте, а после случится что нехорошее, народ обвинит меня; делайте по своему желанию.

Тогда шаманы приказали поставить чум из чистых недержанных нюков, собрали весь народ и сказали:

- Вот мы станем сильно камлать, после камлания улетим. Вы же следующей весной, после светлого Егорьева дня, когда начнется прилет гусей, из чистых нюков поставьте чум, соберитесь вместе и ждите нас. Пролетят над вами три стаи гусей и что-то выронят в облаках; тогда очень тихо, с большой осторожностью, подойдите к чуму, прислушайтесь.

Услышите удары бубна: дунг, дунг, затем услышите голоса: "Не на родину ли мы прибыли? не к своему ли очагу спустились?" Тогда очень тихо и осторожно, чтобы не вспугнуть нас, пусть зайдут в чум наши дьячки, пусть присядут около нас и начнут постепенно нам подпевать. Тогда мы станем снова людьми. берегитесь, чтоб нас не вспугнуть, мы тогда улетим опять и не увидите больше пас.

Началось камлание. Все потеряли сознание, когда же очнулись, шаманов уж не было.

Вот летят шаманы, обратившись в гусей. В одном месте им пришлось пролетать через отверстие в небе. Около этого отверстия сидела старуха, подстерегала пролетающих гусей. Выбирала самых жирных, притягивала к себе, зацепив крючком оленьего посоха, и съедала. Вот почему мы, народ тяягя ¹ говорим во время отлета гусей: "Не давайте зацепить себя имеющей крючок".

Увидев старуху, один из летящих шаманов подумал: "Какая противная! Зачем же ловит она улетающих гусей?"

Прилетев в страну, где летают гуси. оба шамана приняли человеческий вид, построили себе землянки и стали жить, пока не наступит время линять.

В этой стране, оказывается, часто играла гроза, появляясь в образе черного оленя, безрогого, с длинными ушами. Как только олень потрясал ушами, слышались громовые раскаты.

Вот, наконец, настало время гусям линять. Шаманы стали советоваться, где удобнее линять. Тот, что первый предложил лететь, сказал:

- Я, превратившись в гуся, буду линять в проточной воде.

Его товарищ сказал, что будет линять, превратившись в лебедя, на большом озере. Тот спросил его:

- Почему не в проточной воде?

- Я хочу линять на красивом озере, где семь мысов и девять островов, чтобы, придя домой, было о чем рассказать своим.

На этом шаманы расстались: один, обратившись в лебедя, улетел на озеро, другой, обратившись в гуся, остался на реке.

В один ясный осенний день на ветках появилось на озере много людей. Все они, говоря: "Оказывается, лебеди уже линяют, пора начинать охоту", стали избивать лебедей, одни на ветках, другие на верховых оленях. Всех лебедей перебили, кроме одного загнанного птенчика, притаившегося среди травы, растущей на воде. Птенчик этот был хозяином слова шамана, что превратился в лебедя.

Шаман, принявший вид гуся, слышал у себя на реке, как люди охотились на лебедей и, после ухода охотников, прилетел на озеро к хозяину слова своего друга. Тот, умирая, завешал ему:

- Когда вернешься домой, повидай всех моих родных и расскажи им, что ты видел и слышал здесь. Вот я умиряю из-за того, что плохо подумал о старухе, что сидит около небесного отверстия. А она, оказывается, хозяйка вселенной. Пусть же после нас ни один шаман не прилетает в эту страну; хозяйке вселенной это неугодно.

С этими словами хозяин слона шамана-лебедя умер.

Наступила  весна. Родные  шаманов,  увидев, что близок весенний Егорьев день, сговорились между собой и все сразу перекочевали на новое место, поставили там чум из новых недержанных нюков.

Три дня ожидали перелета гусей; наконец, видят, летят три стада, и что-то от них упало на чум.

Люди, тихо подкрадываясь, подошли к чуму и слушают. Внутри чума прозвучал бубен: дунг, дунг, и раздался голос:

- Не прибыл ли я на свою родину, не спустился ли к своему очагу?

Дьячки потихоньку вошли в чум и увидели только одного шамана, который сидел, все время вздрагивая, как бы порываясь улететь.

Тогда дьячки, с большой осторожностью, сначала тихо, затем постепенно повышая голоса, стали подпевать шаману.

Шаман стал все меньше и меньше вздрагивать; и вот превратился опять в обыкновенного человека и рассказал всем, кто там был, все, что с ним было.

Услыхал об этом один шаман и стал похваляться:

- Что это за диво, вот я осенью мог бы уплыть вместе с рыбами в море.

Осенью, когда возвращается в море речная рыба, шаман собрал весь народ, заставил из чистых недержанных нюков поставить чум и стал шаманить в нем, вызывая снег и дождь. Внутри чума то тут, то там побежали реки, заиграли рыбы. Когда же люди опомнились, ни воды, ни рыб не оказалось, и шаман куда-то исчез.

Наступила весна. Пришло время возвращения рыб по рекам. Как просил шаман, люди поставили на берегу реки чум из чистых недержанных нюков. Перегородили речной залив сетями в три ряда и стали ждать возвращения шамана.

Был среди этих людей один шальной парень; он плохими старыми сетями тоже перегораживал речные заливы. Как ни унимали его другие, говоря: "Брось свои старые сети, сними их, если попадется в них шаман, - оборвутся они, не удержат его!" -  ничего не хотел он слушать. Вот этот парень увидел, что колышки его сетей сильно шевелятся: как будто сильное что-то попалось в сеть. Побежал домой, рассказал людям. Люди пришли и действительно увидели в сетях своего шамана, но не успели его вынуть, как сеть оборвалась, и шаман исчез в воде.

Тогда позвали другого шамана и заставили его камлать. Он сказал во время заклинаний, что хозяин реки не отпустит назад попавших к нему, пусть же отныне шаманы не спускаются в воду.

Так и не смогли вернуть шамана обратно.

Как шаманы превратились в гусей и в рыбу.

Записано от Димитрия Поротова, станок Мироновский по Хатангскому тракту, в 1931 г.

_____________________

¹ «Народ тяягя» - так называют иногда сами себя норильские долгане. Слово - тунгусского происхождения, в настоящем значении его - племя, народ и употребляется долганами очень редко.

Наши предки

(с.58-59)

Наши предки с давних пор шаманы. Мой предок, отца отец, был шаман Енмуча. У этого шамана был младший брат Сямяй. Вместе с этим братом своим кочуют они. Большой голод сделался. Только и едят, что мышей. Вот, кочуя таким образом, Енмуча увидел, что его духи-вороны очень далеко над чем-то кружатся.

- Над чем это мои духи кружатся? - говорит Енмуча.

Из них один ворон извещает, летит:

- Вот ты человеком станешь, не умрешь с голоду, если в ту сторону пойдешь.

Отправляются в ту сторону. Вот, когда так ехали, Енмуча за своими санками волочит по земле удочку с наживкой. Вдруг увидели - громадная рыба таймен за санками из воды волочится. Вечером приехав, этим тайменем ужинают. Только эта рыба не настоящая - шаманское наваждение; нет совсем у нее вкуса¹.

На следующий день отправляются снова в сторону, где кружились вороны. Вот, когда ехали, видят, бродят два диких оленя безрогих, оказывается. Вот этих Енмуча с братом обходят. Не сумев обойти, упустили. Енмуча, на лыжах погнавшись, не догнал, изнемогая свалялся и от досады трижды закричал. Когда, отдохнув, пошел, - видит: один безрогий олень, пытаясь через упавшее дерево перескочить, голень переломив, погиб. Найдя это, Енмуча камлает, взывает к айыы.

Айыы на него гневается:

-За то, что, ко мне не обращаясь, своим проклятьем убил оленя², я тебе не дам хорошей, питательной пищи; вот этого, случайно пропавшего, мясо поедая, станешь ты человеком. Если тебе суждено, доберешься до того места, над которым кружились твои вороны.

Когда, кочуя, туда пришли, со скал упавших много диких оленей лежит. Этим мясом питаясь, к жизни вернулись. Младший брат Енмучи, Сямяй, становится уже шаманом. Это такой был сильный шаман, что если у кого переломится берцовая кость - он вставлял оленью. Он имеет одного друга по имени Бянгя. У Сямяя есть очень хороший манщик-олень, его съедает волк. Сямяй сердится. Когда настал вечер, мочится и над этим местом трижды перерыгивает,  губами чокая (как зовут щенят). Войдя в чум, друга своего Бянгя просит караулить с ружьем. Под утро волк приходит к санкам; Бянгя его убил. После этого Сямяй шаманит своему айыы. Айыы на него гневается³:

- За то что, не сказав мне, сам, ради своей досады, убил, твое потомство не разбогатеет.

Ударив его по руке, железку над лучевой костью надвое переломил⁴.

_______________________

¹ «Рыба не настоящая...» - т. е. дух помощник шамана - рыба.

² «Своим проклятьем убил оленя..» - Шаман не должен злоупотреблять своими чарами, приносить зло своей сверхъестественной силой, не должен убивать даже животных. При нарушении этого запрета айыы гневаются на него, проклинают его, и тогда он уже не может обращаться к ним за помощью. Если же он это сделает, то айыы могут убить его. Энмуча своим криком послал проклятье оленям, и от этого проклятия погиб, переломив голень, олень. Этим и согрешил Энмуча против айыы.

³ Айыы гневается на Сэмяя за проклятие волка и, как видно из дальнейшего, наказывает его.

⁴ Железка над лучевой костью - привесок на шаманском костюме в виде длинной пластинки; служит для защиты руки от ударов божеств и духов.

Дерзкий удалец и злой шаман

(с.59-62)

В старину один с женщиной шустрый человек жил. К нему откуда-то издалека, женщину его полюбив, один удалой человек пришел. Вот придя, поселился. Вот живя, век желает жену соседа. Вот эти, вместе кочуя, к одним кочевникам пришли. Тогда тот, пришлый младший удалец, к жителям отправился. Собираясь войти в чум, у соседних жителей услыхал звуки бубна. Войдя сказал:

- Шаман ваш совокупляется, что ли?¹

При этом все женщины застыдились:

- Да, камлает, - сказали.

Затем вошел в чум, где камлал шаман. Под конец камлания стал шаман прорицать и сказал:

- Вот крепко созданный человек вошел, как будто!

На это тот удалой человек сказал:

- Какой же я буду крепкий человек? Почему ты как следует не совокупляешься, совокупляйся!

На это шаман, обидевшись, камлать стал. Пошаманив,  сказал:

- Вот в эти места заявился ты, пожелав жену своего друга. Ты как будто думаешь, что завтра поедешь кочевать? Вот по пути кочевания ты встретишь к трем лиственницам привязанного медведя; но не увидал я, как ты от него живым останешься!

Откочевывают. Вот, обругавший шамана человек, вместе со своим приятелем, ничего не сказавши своим людям, верхом на оленях отправились. Вот едучи, удалец, обругавший шамана, сделав из гнилого дерева медведя, выпустил вперед; превращается деревянный медведь в большого зверя; в этого зверя из лука выстрелив, много крови пролил. Затем, продолжая ехать, орла делает из дерева. Этот, вылетевши, на дерево усаживается; и его кровью обливает человек тот, из лука выстрелив. Когда опять поехали, этот человек сокола делает, и его, улетевшего, окровавленным делает. Лук за плечо закидывает, берет пальму, своего верхового оленя вручив сопутнику, сам пеший идет. Как увидели, на цепях с трех деревьев большой медведь стоит. Увидев их, цепи свои разорвавши, на них идет. На это, сняв лук, выстрелить когда человек намеревался, друг его посмеялся:

- В подражание этому зверю желаешь ты, что ли, вооружиться луком, - говоря.

От этого, постыдившись, человек лук свой бросил. Медведь, к нему подойдя, одну щеку поранил. Когда так поранил, человек медведя краем ладони ударил, убил.

- Вот как будто бы убил, - говорит.

Садится верхом на оленя и приезжает на то место, где шаман камлал. Когда вошел в чум, шаману гроб давно уже сделали. Несколько лет прошло; кочуя, остановились однажды около стойбища семи жителей. Когда расположились таким образом, старший удалец, от своего приятеля верхового оленя попросив, к жителям поехал. Вот, приехав когда вошел, - в чуме шаман камлает, сидит; ждет, пока тот кончит. Попросив колотушку бубна, шаман говорит:

- Вот сюда вошел человек, выбравший своей приманкой знаменитого шамана темя, - сказал.

От этого, рассердившись, камлать стал.

- Ты завтра на расстоянии семи кочовок отсюда встретишься с медведем. Не знаю, как ты от него жив останешься! Если меня убьешь, через три года наяву приду, съем тебя.

На другой день откочевали. Старший удалой человек вместе с приятелем ехал верхом на олене. Вот, едучи таким образом, доехал он к одному медведю, тот с семи деревьев висящими цепями привязан. Этот, привязи свои оборвав, к нему устремился. Медведь человека лапой в щеку ударил, с человеком ничего не сделалось, когда же краем ладони он медведя ударил, - пропал медведь.

- Поди, посмотри, - попросил приятеля.

Младший удалой человек когда приехал к шаману, - уже гроб тому делают. Шаман же ихний жив еще, камлает, сидит. Узнав, что вошел человек, сказал:

- Что, пришел, что ли? Ты вот передай своему приятелю. Я ныне умру. Через три года, чтобы его съесть, приду, - сказал и умер.

Через три года послышались громкие звуки бубна. Старший удалец попросил младшего. Тот отправился к ближним соседям и, войдя, увидел: три года тому назад умерший шаман сидит. Как только вошел, тот шаман сказал:

- Пришел, что ли?

- Да, пришел, - ответил.

- Приятелю передай: сегодня ночью пусть меня ожидает, попробуем свои силы. Вот ты желаешь, оказывается, жену своего приятеля.

И действительно, младший удалец желает, оказывается, но только, привыкнув к старшему, приятелем стал почитать. Придя, передал приятелю слова шамана; только не сказал того, что шаман сказал про его жену. Приятель его ничего не сказал. Передавший заказ человек сказал:

- Ну, постарайся, я тебе помогу.

Вечером, когда спать легли, бык-олень захоркал. На это младший удалец сказал:

- Ну, выйди, постарайся.

На это ни слова не послышалось. Когда светить начало, друга окликнул. Ни слова не послышалось.

Тогда, женщину его окликнув, спросил:

- Что стало с вашим человеком, есть ли он или его нет?

Женщина его сказала:

- Давеча вышел.

- С чем? - спросил.

На это женщина сказала:

- Без ничего, одежда его вся здесь.

Сукин сын, зачем мне не сказал, - говоря, выскакивает.

Как увидел, приятель его только-только дышит, его в чум внес.

- Меня рогами двое мать-зверей забодали, а то бы не осилили - сказал, - но все же и я остался господином! Меня обрядив, женщину мою возьмешь, - сказал и умер.

Вот младший удалец в одних натазниках только, голый вышел: "Сукину Сыну отплачу", говоря.

Шаман ихний камлает, сидит; гроб ему приготовили. Тогда шаман, раскрыв рубашку, сказал:

- Все равно, никто из вас не побежден, оба умерли, - и против сердца рану показал.

Вот тот умерший человек, с ножом войдя, настоящих мать-зверей в сердце поранил. Вот противники, из дерева медведя, птиц делая, туда своего шамана духов внедряя, убивали. В старину духи шаманов открыто ходили, говорят, и от этого обычая из-за того, что человек умел побеждать их, - невидимыми стали.

________________

¹ Кыыр - камлай, кыар - совокупляйся; удалец, чтобы оскорбить шамана, воспользовался игрой слов.

Дочь айыы

(с.62-64)

В старину один князь жил, богатый и молодой: жил почему-то без женщины. Вот к нему один знаменитый шаман приходит. Вот когда пришел, шаман с князем разговорились; шаман говорит князю:

- Разве ты не знатный человек? Разве ты разгневался на дочерей здешнего мира? Отчего не берешь себе женщину?

На это кннзь говорит:

- Если бы ты айыы дочь с неба низвел, тогда бы сделал я ее своею женщиной.

Шаман, подумавши, что он шутит:

- Что ж, если бы ты захотел жениться, попытался бы привести, - ответил.

Тогда князь начинает приказывать шаману, отодрать намеревается. Шаман говорит на это:

- Слишком уж требовать начинаешь, невозможное просишь.

Князь шамана отодрал. Когда на собрание народ собрался, князь жалуется:

- Вот этот шаман так меня обманул, - говорит.

Шаман слово свое говорит:

- Ну, что же, попробую, наверное, потрудиться; только не знаю - приведу или нет.

Люди с этим согласились. Шаман девять дней и ночей шаманил; до того камлал, что его голова покрывалась инеем¹. Во время камланья на небо взлетев, к айыы придя, рассказывает:

- Я к тебе пришел; там ли мне умереть, или от тебя умереть все равно. Оттого, что там сильный нудит меня, терпя от его нападения, от мучений спасаясь, к тебе пришел.

Айыы ему отвечает:

- Кто же есть сильный, кроме меня? Только я сильный, все устраивающий; другого, кроме меня, нет.

На это шаман говорит:

- В нашей стране подчиняемся мы над нами властвующему хозяину; князь, желая твою дочь к себе привести, послал меня.

Айыы не отдает; и оленей, и удачный промысел сулит вместо своей дочери. Шаман не соглашается:

- Не уйду, если не дашь; лучше от тебя умру, чем от человеческих рук. Мне - где умирать, все равно.

Айыы ему:

- Полно, друг, зачем же стану убивать созданного мною самим? Попробую, наверное, отдать.

Шаман, вернувшись, говорит князю:

-  Пусть через три дня человек твой мою дочь ожидает, - так говорит айыы; и чтоб стали мне верить - знак дал.

Так сказав, золотое очень красивое, то ли колечко, то ли другое что, данное айыы, на стол выложил, - светлое, светлое. Айыы сказал: - Человек, желающий взять от нас женщину, пусть в чуме из новых покрышек один в отдаленьи сядет.

Вручив знак, полученный от божества, шаман говорит:

- Это в чистую шкуру заверните!

Через три дня далеко в чистом месте установили просторный, с новыми покрышками, чум. Туда князь идет один и один входит. Когда он там сидел, очень большой ветер с небес спустился. Когда этот ветер затих, люди когда посмотреть пришли, - ни чума, ни человека нет, все улетело, даже не осталось и стружек  от чумовых жердей. Так дочь айыы взяла к себе человека. Говорят, что при сошествии дочери айыы вместе с нею спустились с неба духи "менериков". Отсюда "певцы" малые шаманы появились.

__________________

*1 "Голова покрыласьинием" - во время камлания шаман поднимался в верхний мир, где холодно.

ДОЧЬ САМОЕДА

(с.64-66)

В старину один старик самоед жил с дочерью. Дочь эта, хозяйкой ставши, умерла. Отец при этом сильно плакал. Когда хотели тело ее оставить¹, старик сказал:

- Я век свою дочь вместе с собой возить буду. Она воскреснет, я заставлю большого шамана ее воскресить!

Вот мертвую дочь свою на санях возит. Вот так, кочуя, встречает и просит шаманов, и ни один из них не желает. Но вот двух больших шаманов нашел, заставляет камлать, - а уже два года прошло, как дочь умерла. Тело давно уже сгнило, только кости остались. Вот эти два шамана, камлая, ничего не могут поделать. Наступает третий год. Около старого самоеда человек-прозорливец есть, оказывается. Вот этот прозорливец очень жалеет самоеда. Однажды видит сон. Вот, увидев, придя к самоеду, рассказывает.

- Вот твоя дочь как будто воскреснуть должна: только съевшая душу твоего ребенка болезнь, оказывается, держит ее в реке гибели, в воде болезней. Один шаман, в дикого оленя превратившись, по земле гоняясь, не сможет добраться. Другой, превратившись в дикого оленя, когда уже поплывет и близко будет к тому, чтоб схватить, - волна, захлестывая, увидит, относит душу. Так они девять лет будут гоняться за душой, потом уже будет как будет.

На это самоедский старик сказал:

- Вот ты сам знающий человек; если шаманы не смогут, почему сам не попробуешь? - упрашивать стал.

- Вот слишком сильно ты просишь, - говорит. - Если сделаю так, что воскреснет, - отдашь ли мне ее в жены? - говорит.

- Половину богатства отдам, и ее в жены отдам, только воскреси! - отец говорит.

Прозорливец заснул. Вот уснув, доходит он до места болезни той. Когда туда дошел, много людей пляшут, стоят. Там он искать стал душу девицы; где же она? никак не находит! "Отсюда в другое место отправлюсь" - говорит. Приходит в одно место. Там есть, оказывается, три совершенно одинаковых лицом и одеждой девушки. Одна из них старикова дочь. Которая же - он узнать не может. Считает швы их одежды, у всех одинаково ровный счет. Считая, измучился он. У девушек этих три чума стоят, оказывается - отдельно для каждой стоит. Вечером после плясок туда придя, заснули они. С девицами разговориться пытается; ни одна из них с ним говорить не хочет. "Как же узнаю?" -  думает. Тайком входит в чум, куда вошла одна девушка, следит за ней; нет, ничего не узнал! И в другом, и в третьем чуме также проночевал, ничего не узнав. Вот однажды настало время всем трем в один чум собраться. Заранее спрятавшись, там лежал прозорливец. Когда лежал, одна девушка вдруг говорит:

- Моя мать одну очень заветную вещь, не отдавши мне, послала.

На это подруги ее сказали:

- Ничего, когда мать придет, сама принесет.

"Вот это наверно и есть старикова дочка", -  думает. Когда они заснули, он, обняв ее, из чума вынес. Все это время, девять дней, тело его пребывало во сне. Вот обняв ее, бежит он, скачет и просыпается. Тогда, сбежавшись, помощника дьячка к нему привели, чтобы скорее пришел в себя; когда же пошли к костям - видят, он, девушку, поднявши, стоит. Только девушка ихняя не шевелится, то ли умерла, то ли заснула. Вовнутрь этой девушки, как в мешок, стал он укладывать кости. И ожила: и, оживши, стала стариковой дочкой. Вот ее прозорливец женщиной своею сделавши, с нею живет. А оставшиеся в той стране, умершие две подруги, когда на пляски хотели ее позвать, - девушки ихней нет; как узнали - прозорливец-шаман унес, оказывается. Вот на это они рассердились. Найдя воскресшую, мысли ее смутив, шаманкой сделали; сделав шаманкой, принуждают ее:

- Мы тебя съедим, если ты, старухину кожу сняв, не покроешь ею свой бубен.

И вот, содравши кожу с одной старухи, бубен шаманке делают. Вот из-за этого, как только болезнь придет, самоеды поодиночке не умирают. Самоеды всегда целой ордой умирают.

________________________

¹ До последнего времени тавгийцы не хоронили умерших, а оставляли трупы на поверхности земли.

Примечания

Шаман и колдун

Эта сказка относится уже к периоду проникновения русских в места, обживаемые долганами. Появляются новые действующие лица - купцы, ссыльные русские, зарождается торговое посредничество в самой туземной среде (шаман постепенно "сам стад купцом". Сказка ярко отражает характерные моменты, происшедшие под влиянием натиска торгового капитала в промыслово-охотничьем хозяйстве долган - развитие пушного промысла, наследственное закабаление промыслового населения торгово-ростовщическим капиталом и т. д.

/Как шаманы превратились в гусей и рыбу

Наши предки

*1 Рыба не настоящая...- т. е. дух помощник шамана - рыба.

*2 Своим п р о кл я тьем уб и л  о л е н я.. .- Шаман не должен злоупотреблять своими чарами, приносить зло своей сверхъестественной силой, не должен убивать даже животных. При нарушении этого запрета айыы гневаются на него, проклинают его, и тогда он уже не может обращаться к ним за помощью. Если же он это сделает, то айыы могут убить его. Энмуча своим криком послал проклятье оленям, и от этого проклятия погиб, переломив голень, олень. Этим и согрешил Энмуча против айыы.

*3 Айыы гневается на Сэмяя за проклятие волка и, как видно из дальнейшего, наказывает его.

*4 Железка над лучевой костью - привесок на шаманском костюме в виде длинной пластинки; служит для защиты руки от ударов божеств и духов.

Дерзкий удалец и злой  ШАМАН

*1 Кыыр - камлай, кыар - совокупляйся; удалец, чтобы оскорбить шамана, воспользовался игрой слов.

Дочь айыы

*1 "Голова покрылась инием" - во время камлания шаман поднимался в верхний мир, где холодно.

Дочь самоеда

*1 До последнего времени тавгийцы не хоронили умерших, а оставляли трупы на поверхности земли.