Говорит
Москва

ПЕРСОНАЛИИ

А Б В Г Д Е Ё Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

СВЕТЛОВ (наст. фамилия – Шейнкман), Михаил Аркадьевич (1903-1964), советский поэт, драматург. Родился 4 (17) июня 1903 года в Екатеринославе в бедной еврейской семье, отец – ремесленник. С 1914 по 1917 г. учился в четырехклассном училище и при этом работал у фотографа и на бирже «мальчиком».

В 1919 г. Светлов вступил в комсомол, который многое определил и в его духовном мире, и в его творчестве. Самые первые годы существования этой организации отмечены искренним оптимизмом, наивно-утопической верой в возможность переделать весь земной шар, чувством товарищества, жертвенностью и романтизмом. Светлов не просто стал «комсомольским поэтом» (так именовали впоследствии и его самого, и его товарищей М. Голодного и А. Ясного, А. Жарова, А. Безыменского и некоторых других), он стал выразителем идей этой совершенно новой человеческой категории, с ее идеалами, чаяниями и стилем жизни.

Начальный период жизни Светлова по-своему типичен. В 1920 г. – доброволец-стрелок 1-го Екатеринославского территориального полка, затем редактор журнала «Юный пролетарий», заведующий отделом печати Екатеринославского губкома Коммунистического союза молодежи Украины. В 1922 г. – переезд в Москву, учеба на рабфаке, потом на литературном факультете 1-го Московского университета (вскоре прерванная), учеба в Высшем литературно-художественном институте им В.Я. Брюсова. Отнюдь не удивительно, что поэт, чьи первые стихи были опубликованы еще в 1917 г. газетой «Голос солдата», вскоре становится членом литературной группы «Молодая гвардия», объединившей литераторов, воспевающих революционную переделку мира. Куда удивительнее, что в 1924-1925 гг. он входит и в литературную группу «Перевал», вокруг которой объединялись так называемые «попутчики».

Ранние сборники поэта «Рельсы» (1923), «Стихи» (1924), «Корни» (1925) тоже типичны. Здесь практически нет ничего, что бы говорило о его будущем творчестве, нет особой интонации, названной впоследствии «светловской». И вдруг неожиданно рождаются одно за другим произведения, составившие целую эпоху в советской поэзии, произведения, оставшиеся навсегда в литературе, вне зависимости от каких бы то ни было социальных перемен.

Стихотворение «Гренада» и запечатлело определенный человеческий тип – бескорыстного и безымянного бойца времен Гражданской войны, и создало идеал для подражания, которым руководствовалось несколько поколений довоенной молодежи. Герой стихотворения, украинский хлопец, с его наивной верой в интернационализм, оставил родной дом, чтобы в далекой Гренаде отдать землю испанским крестьянам, и сложил голову во имя идеи. Сродни ему и героиня стихотворения «Рабфаковке», скромная девушка двадцатых годов, жертвенность которой и самопожертвование сравниваются с жертвенностью и подвижничеством Жанны Д'Арк, героини французского народа. Безымянная рабфаковка превосходит (если развить не до конца развернутую автором мысль) французскую Жанну своей негероичностью, ежедневностью своего подвига. И это не единичный случай – «наша Жанна» похоронена в каждой большой, то есть братской, могиле. Сравнение двух характеров – советской девушки, но уже годов шестидесятых, и Жанны Д'Арк – неявно отсылающее к стихотворению Светлова, положено в основу смыслового контрапункта создателями фильма «Начало».

Неожиданная образность (в стихотворении «Пирушка» труба наклонилась над мандолиной, словно палач), сложные сюжетные повороты в стихах, близких к балладам (один из героев стихотворения «В разведке» спрашивает, как зовут по-русски планету Меркурий, а «иностранная планета» прячется в ночном небе, испугавшись «мужика»), делают стихи этого периода абсолютно самобытными. Поэт утверждает свой особый нравственный императив, высказанный с иронией, но определенно. Он говорит, что лучше сам кинется под паровоз, чем бросит на рельсы героя, и представляет, как спасенные им герои станут хоронить своего автора, «настоящего писателя» Светлова, он утверждает, что единственный его недостаток – то, что он жалеет старушек, употребив глагол, образованный от столь непопулярного тогда слова «жалость».

Начавшийся вскоре творческий спад (который заметен уже в книге 1927 г. «Ночные встречи») продлился несколько десятилетий. «Песня о Каховке», написанная для кинофильма «Три товарища», лишь случайная удача. Крылатой фразой, хотя отнюдь не из-за его художественных достоинств, стало название кинофильма «Если завтра война», соавтором сценария которого был Светлов. Во время войны, совершенно не похожей на показанное в этой шапкозакидательской картине, поэт был военным корреспондентом газет «Красная звезда», «На разгром врага» и «Героический штурм». Лучшее произведение военной поры – стихотворение «Итальянец», категорически утверждавшее: «…нет справедливости // Справедливее пули моей!».

О новом подъеме свидетельствуют сборники «Горизонт» (1959), «Охотничий домик» (1964) и «Стихи последних лет» (1967), за который автору посмертно была присуждена Ленинская премия. Здесь трагическое осознание близкого конца (Светлов знал, что неизлечимо болен) еще сильнее оттеняет иронию, причудливые образы сближают их, скорее, не со стихами прежних лет, а со светловскими афоризмами, фрагментами из записных книжек. Трехгорбый и счастливый верблюд, выросший не на безвитаминных колючках, а на миражах, страшные кулачные бои, что затевают такие, принадлежащие разным мирам единицы отсчета, как метры и аршины, последний час, стучащий каблуками за стеной, и ребенок, улыбающийся умирающему поэту со словами: «До свиданья, дядя!» – это новый Светлов.

Если стихи и поэмы получили всеобщее признание, то пьесы Светлова, хотя и ставились в различных театрах, особого успеха не имели, возможно потому, что режиссеры не нашли подхода к романтическим по тональности произведениям. В разные годы Светловым написаны пьесы «Глубокая провинция» (1935), «Сказка» (1939), «Двадцать лет спустя» (1940), так и не поставленный «Мыс Желания» (1940), «Бранденбургские ворота» (1946), «Чужое счастье» (1953), «С новым счастьем» (1956) и вариация на тему К. Гоцци «Любовь к трем апельсинам» (1964), пьеса об А. Сент-Экзюпери, над которой он работал в последние годы, не была завершена.

Куда больший интерес представляют оставшиеся в набросках «Взрослые сказки», своеобразная фантасмагорическая проза, сюжет которой безостановочно разрастался. История начиналась с того, что некий Иван Иванович Рубль, упав с высоты, разбивался на Гривенники, дальше излагалась история каждого из них, в свою очередь, разделяющаяся на более мелкие, так, отдельная история посвящена Девочке Копейке. Для прозы этой характерна неожиданная, но убедительная образность, например, такое сравнение: «Заря была очень похожа на русскую печь, в которой пекутся булки для ангелов».

Столь же любопытны афоризмы, получившие широкое хождение. Рожденные в беседах или выступлениях, они отнюдь не так спонтанны, как принято думать. Светлов порою повторял их, однако афоризмы быстро уступали место новым. Юмор Светлова, несмотря на внешнюю шутливость, экзистенциален, неожиданные каламбуры преображали банальность, обнажая второй и третий смыслы. Отзыв «перевод с говяжьего» о некой переводческой работе предлагал миниатюрную, но точную модель ситуации, в максиме «Что такое смерть? Это присоединение к большинству» квинтэссенция мировоззрения позднего Светлова.

Человек устной культуры, творивший за разговором или во время обсуждения стихов на семинаре в Литературном институте, который он вел, Светлов сам сделался героем преданий и анекдотов. Определение «местечковый Мефистофель», данное поэту, возможно, и с его собственной подсказки, не совсем верно. Светлов – фигура драматическая, за пьянством скрывался отнюдь не алкоголизм, а надежда уйти от ужаса окружающего мира, за романтическим пафосом нестяжательства и безбытности просматривается неустроенность и бездомность. Мемуаристы вспоминают, что иногда он останавливал такси и спал в машине, ибо ему негде было ночевать. Незнание элементарных масштабов повседневной жизни сказывалось и в том, что Светлов мог спросить: не слишком ли мало – отрез на платье, купленный знакомой лифтерше в благодарность за постиранную рубашку. Он, как и «философ из "Националя"» Ю. Олеша или «красный монах» А. Чиков, знаковая фигура для советской культуры, единственного в своем роде семиотического пространства. В унифицированном обществе, которое начало складываться по мере ухода в прошлое политической «оттепели», такому человеку было нечего делать.

М.А. Светлов умер 28 сентября 1964 года в Москве.

Избранная библиография

Михаил Светлов. Стихотворения и поэмы. М.-Л., 1966.

Михаил Светлов. Беседа. М., 1969.

Михаил Светлов. Собрание сочинений в трех томах. М., 1974-1975.

Михаил Светлов. Избранное. М., 1990.

Литература

В. Шкловский. О сказке. – «Детская литература», 1940, № 6.

А. Макаров. Перед новым приливом. – В кн.: А. Макаров. Разговор по поводу. М., 1959.

Е. Любарева. Михаил Светлов. М., 1960.

З. Паперный. Человек, похожий на самого себя. М., 1967.

Ф. Светов. Михаил Светлов. М., 1967.

И. Игин. Улыбка Светлова. Л., 1968.

Н. Асеев. Михаил Светлов. – В кн.: Н. Асеев. Родословная поэзии. М., 1990.

А Б В Г Д Е Ё Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я