<< На главную страницу

А.А. Фаустов
Воронеж

Явление св. Параскевы Пятницы в пушкинских текстах

Хорошо известно, что не только люди и книги, но и имена имеют свою судьбу. И основная задача доклада заключается в рассмотрении того, как одно мифологическое (а вернее, отразившееся в зеркале славянской мифологии) имя -- Параша-Прасковья-Параскева -- обрело жизнь в пушкинских текстах, испытав при этом ряд преломлений и включившись в сложную систему ономастических и тематических эквивалентностей, пушкинскому миру свойственных.

Прежде всего, нужно сказать о реализации внутреннего значения имени Прасковья в календаре пушкинских произведений. Пятница у Пушкина отмечена особым, гибельным знаком, что по-разному проявляется, например, в "Домике в Коломне" и в "Медном Всаднике", главные героини которых носят имя мученицы Параскевы. С календарной логикой переплетена и логика пространственная. Обе героини (одна -- прямо, другая -- опосредованно) соотнесены с петербургской Коломной, топографический центр которой -- Покровская площадь с Покровским собором на ней. И эта "мариологичность" места также небезразлична для антропонимики "Домика", поскольку Богородица и Параскева в народном сознании до некоторой степени эквивалентны друг другу, что по-своему подсвечивает и приуроченность событий поэмы к Рождеству. Кроме того, следует учесть, что пятница (и это закреплено в романских языках) была днем Венеры; тем самым в игру смыслов вводится еще одна -- эротическая -- ипостась архетипической "женской" героини, воплощением которой в авторской мифологии Пушкина была Клеопатра, пародийно представленная в "Домике" безымянной графиней, "соперницей" Параши.

С Параскевой Пятницей связаны водное начало и мотив зрения, актуальные и для "сюжета Параши" у Пушкина. В первом случае необходимо упомянуть о преломляющем мифосемантику тексте-посреднике -- анакреонтической песне Г. Р. Державина "Параше", в которой портрет реальной Прасковьи (Бакуниной) рисуется красками, взятыми из фольклорной палитры. От державинского стихотворения к "Домику" ведет и "кашный" мотив, сближающий Парашу с Феклой -- действующим лицом, также затронутым "комплексом Параскевы". В случае со зрением главным оказывается собственно пушкинский интертекст, сопрягающий слепоту, недальновидность с особым пониманием судьбы, и Параша в "Домике" недаром выступает дочерью старушки, персонажа, ассоциирующегося у Пушкина с Музами и Парками.

Наконец, немаловажно то, что св. Пятница является в пушкинских историях о Параше и в качестве специфически "женского", покровительствующего браку и родам, персонажа фольклорного пантеона. Истории эти имеют (иронически/трагически неосуществляющийся) любовный характер. И в этой плоскости -- в рамках пушкинской антропонимики -- имя Параши входит в поле притяжения двух других -- Натальи и, более косвенным образом, Татьяны, которые отчасти могут считаться его "двойниками" и по-разному подключены к "святочной" тематике.